РОДИНА.

Этот небольшой клочок земли, затерявшегося в Заволжских степях, в этом году я посетил в жаркий августовский день. Еще по пути к месту назначения, наш автобус проследовал четыре населенных пункта. Во всех этих селениях моему взору попадались отдельные строения, знакомые по далекому прошлому. Мне приходилось там бывать в жизни, особенно в селе Покровка в связи с тем, что там жили наши родственники по линии матери. Подъезжая к этому селу, я всегда обращаюсь к памяти осени 1918 года. Ко дню, когда там был бой между белыми и красными отрядами. Расположение противников: красные были за гумнами северо-западной стороны села. Окопы не рыли, а использовали крутой берег в сторону противника протока "Безымянки". Белые занимали склон за кладбищами в сторону Алексеевки. Окопы были мелкие, а кони были отведены за гору в долину. Перестрелка из винтовок, пулеметов и орудий малого калибра велась с раннего утра до наступления темноты. Красные преследовали белых, стремившихся на соединение с казачьим атаманом Дутовым в Оренбурге, от самого Дубового Умета. Наверно белые устали от преследования красных и от ночного перехода решили дать бой без активного действия с целью отдыха, а в ночь вновь оторваться от красных. Поскольку перестрелка велась через населенный пункт, жители села вынуждены скрываться в погребах и подвалах. Хорошо помню, как мы поднимались на колокольню церкви и смотрели пальбу орудий и взрывы снарядов. Четко слышалась стрельба из винтовок и пулеметов. Сейчас уже нет следов от окопов, а тогда, через три дня я был в Покровке и был на месте расположения белых и красных, собирая оставшиеся гильзы.

Кроме того, я всегда обращаю свой взор на кладбище, где стоит обелиск-памятник герою гражданской войны – командиру кавалерийского полка 22-й дивизии 9-й армии Юго-Восточной армии Т.Г.Апасову. Он погиб в декабре 1919 года под станицей Вешенской на Дону, а труп его был доставлен на родину и похоронен в Покровке с большими почестями.

Был декабрь. Шел большой снег, а поднявшейся сильный ветер создал такую вьюгу, что за пять метров ничего не было видно. На колокольне звонили в большой колокол, помогая заблудившимся в пути найти селение. Звуки колокола издавали какой-то особенный заунылый тон, который возникал от набегавших волн ветра, порывы которого доходили до 30-ти метров в секунду. Вот в такую погоду, при наступление темноты, к нашему двору подъехала подвода запряженная парой лошадей с двумя красноармейцами. В санях под папоной был деревянный гроб. Это везли труп Т.Г. Апасова и вынуждены из-за погоды ночевать в нашем селе, не доехав до Поркровки. Гроб с трупом был на ночь поставлен в бывшей лавочке П.Е.Колодина, а красноармейцы ночевали у нас. Наверно это были жители Покровки, служившие вместе с Апасовым Т.Г. Вечером они рассказывали о боях с казачеством и о гибели командира полка. Подробности рассказа у меня не сохранилось в памяти.

Странное чувство холодного безразличия владело мной в пути до того, как автобус подошел к двум развилкам небольшого углубления – это было начало "Березового", именуемые моими земляками – "Портки". Что-то близкое сердцу наполнилось и я старательно всматривался вдаль, в надежде увидеть начало общего оврага, где когда-то вовремя отрочества и юности бывал в ночном с лошадьми к собирал клубнику, щавель и канки.

Березовый овраг название получил по тому, что в нем когда-то был березовый лес, который быстро извели на строительство, тем более что в степной местности в лесе была большая нужда.

О том, что местность возле нашего села была со многими озерами и лесом, можно было услышать от наших дедов, которые сами были очевидцами. Нашим предкам, прибывшим из малоземельных мест Моршанского уезда Тамбовской губернии обосновано понравилась природа местности. Озера сохранились в моей памяти, например, на огороде Синельниковых было глубокое озеро, которое быстро ликвидировано за счет наноса ила в весеннее половодье. Такие же судьбы постигли и многие другие озера.

Мне вспомнилось, как мал был наш спрос в удовлетворение желаний. Для нас был "деликатес", если удалось нарвать клубники, щавеля, канки и лопухов, от употребления последних долго оставались губы темного цвета. Все это составляло незначительную ценность, однако это было радостное удовлетворение желаний.