— Смагин Яков Федорович. Пожалуй, не было в селе такого человека, который так ярко стремился к выходу в богатеи. Одно время имел бакалейную лавочку, но скоро убедился в её убыточности. Тут наверно сказалась малограмотность и не большой капитал для оборота, а в долги другие «купцы» не давали.

Однако надо отдать ему справедливость, что ему все же удалось достичь некоторые улучшения в хозяйстве. Он построил хороший дом, завел скот, инвентарь для обработки земли и был всегда шумливым на общих сходках граждан. Любил много говорить для общества, не забывая своей выгоды. Пользуясь инвалидностью (не было несколько пальцев на правой руке по случаю ранения на войне), он меньше всех подвергался каким-либо ущемлениями в материальном отношении во время продразверстки.

Имел большую семью за счет народившихся дочерей, обеспечение которых необходимым, все резче сказывалось на упадок экономики. Все тяжелее приходилось одному вести хозяйство, результат скоро сказался, – ему пришлось выехать в Ташкент со всей семьей, в надежде на лучшее. Но отсутствие грамотности, специальности и плохой помощи со стороны дочерей, тоже малограмотных, жизнь проходила в большой нужде. Мечта стать богатым не осуществилась и конец жизни в преклонных летах, прошел тяжело. Одна из дочерей, Поля, была ровесницей мне. И когда был построен хороший дом, на высоком месте, светлый, а вечерами, при наличии лампы «Молния» и большого цветка «Фикуса», дом выглядел с улицы заманчивым, то и Поля стала рядиться в богатые невесты. Но к желанию нужны были и личные качества, которых не было у нее. Мне приходилось ее посетить в Ташкенте, куда она уехала ранее родных, выйдя замуж за мордвина из с. Благодаровка. Жила она в маленькой мазанке, при отсутствии всякой обстановки, и ей было неудобно принимать меня в такой обстановке. Гордость былая была посрамлена перед лицом человека, которого (меня) она ранее не считала достойным внимания. Надо полагать, что из семьи в живых остались несколько дочерей, однако в селе о них никому ни чего не известно. Эта семья словно путники прошли по селу, след которых скоро исчезает.

— На задах Якова Федоровича жила вдова, близкая его родственница, у которой было двое сыновей. Старший Иван погиб в гражданскую войну. Петр, ныне здравствующий, живет в колхозе Борского района, имеет свою семью. Жила эта семья бедно. Была как-то мало заметной в общественной жизни села. Как говорят – «в люди не ходила, своей нужды хватало». Отец – Александр Баженов – ушел из жизни рано. Я лично не помню его живым. Не знаю, кому он был родственником из Баженовых. Семья легко распалась, и многие не знают, что когда-то там стоял дом этой семьи.

— Рязанов Алексей Иванович. Это был человек степенного вида. Несколько лет состоял при церкви старостой. Это само за себя говорит о его внешности. Материально этот двор жил прилично, но если поделить на взрослых трех сыновей то, что имелось в хозяйстве, то они имели бы звание «Середняки». Семья была очень трудолюбива. Члены семьи были все здоровыми людьми, в частности старший сын – Иван Алексеевич – считался самым сильным на селе. На кулачках, его избегали не только наши сельчане, но и из других сел во время кулачных боев на Троицу.

Одной из положительных черт этой семьи являлась скромность и уживчивые характеры всех членов семьи. Они были спокойны, ровны во взаимоотношениях ко всем, не считаясь с занимаемым положением. Не пытались не заслуженно выдвинуться из среды земляков. Пусть не будет для меня осуждением, если я скажу в подтверждение правоты о том, что эта семья не имела зазнайства. Эта правота заключается в том, что женой младшего сына стала моя родная сестра Вера из бедной семьи. Я даже сейчас не могу представить, чем отвечала моя мать во время свадьбы в материальной части. Ведь у нас не было того, что требовалось для приличного ответа гостям на селе, и я узнал об этом значительно позже и, естественно, не мог чем-либо помочь. Однако это не огорчило моих сватов и, как мне потом рассказывали, свадьба прошла богато, конечно за счёт их. У меня с этой семьей сложились хорошие взаимоотношения еще до выхода замуж моей сестры в эту семью. Мне пришлось быть рекрутом с сыном Ивана Алексеевича, Николаем, который погиб в годы войны с Германией 1941-1945 гг. Как правило, при призыве на действительную службу в Советскую Армию, призывники гуляют крепко, вот и мы с Николаем были часто вместе и даже выехали в Бузулук на комиссию на одной подводе, откуда я возвращался уже один, как получивший льготу по семейным обстоятельствам (на моем иждивении было четверо при отсутствии отца и старшего в семье).

Судьба моих сватов сложилась как и у многих жителей села. Семьи сыновей увеличивались, возникала необходимость раздела, что и произошло в скором времени. Старики отошли в небытие, не оставив на поверхности земли зла. Старший сын Иван Алексеевич покинул село и, как трудолюбивый человек, скоро завоевал уважение на работе, построил дом в Борском, где ныне проживает дочь Мария, после смерти родителей. В этой отдельной семье я всегда находил доброе отношение, за что благодарен сердечно.

Василий Алексеевич и Егор Алексеевич ушли из родительского дома, построив себе вполне добротный дом, на усадьбе Рязанова Гаврила Карповича. Жизнь их проходила без особых тревог, но настал день, когда зло некоторых не добрых людей восторжествовало, и месть свершилась, – Василий и Егор были высланы на десять лет в далекие Архангельские леса как враги народа (период Ежовщины), где Егор Алексеевич и сложил свои кости труженика. Со смертью мужа, из дома ушла и моя сестра, семья распалась на две части.

Потомков этой семьи имеется значительное число. Лишь один остался второго колена – Василий Алексеевич, остальные – внуки по отношению к главе семьи – Алексея Ивановича, однако связь между ними до сего времени осталась доброй, родственной. Природное трудолюбие сказалось на своем потомстве и это является результатом хорошего материального обеспечения и занимаемого положения в обществе.

Не произошло изменения характера. Как и прежде, я всегда нахожу в этих семьях доброе к себе отношение.

Зная эту семью больше чем другие семьи из нашего села, я мысленно представляю всех лиц из нее, и горестно становится на сердце, когда перед твоими глазами мысленно проплывают лица, которых уже нет в живых, а еще могли бы быть живыми: Николай, Алексей, Алексей, Петр, Раиса, Вениамин, Егор. Трудно сказать как бы сложилась жизнь ушедших, но одно ясно, что постигшее горе, отрицательно сказалось на оставшихся в живых родственниках. Особенно жестоко судьба поступила в семье Николая и моей сестры Веры.